Некоторое время проблуждав по коридорам особняка, Пип понял, что здесь (если, конечно, исключить Алукарда, Уолтера и леди Интегру) почти всегда очень тихо. Все вышеперечисленные, судя по всему, заныкались куда-то с пока неясными, но явно далеко идущими целями, и Пип от души желал, чтобы они продолжали заниматься своим нелегким делом как можно дольше…
Когда наемнику надоело бродить, он спустился в подвал. Здесь, как и обычно, было несколько прохладнее, чем в остальном особняке, и ощутимо темнее. Однако даже темнота здесь была какая-то своя, привычная… Взгляд Бернадотте упал на одну из дверей, по воле случая оказавшейся дверью в комнату Виктории.
«Интересно, а девчушка уже встала? Судя по времени суток, «тихий час» у вампиров уже закончился…» - подумал Бернадотте, подходя к двери.
- Эгей, есть кто неживой? – спросил Пип, постучав в дверь. После чего абсолютно спокойно открыл ее и зашел в комнату.

- Можно подумать, что ты по ночам спишь… – состроил гримаску Пип в ответ на последний вопрос Виктории. – И почему ты так просто и буднично говоришь о миссии? Ведь никогда не знаешь, что на этот раз заставит тебя рисковать своей головой…
Так как комната не поражала пышностью убранства и обилием мебели (скорее наоборот), Пип прислонился к стенке, так и не услышав приглашения присесть, и закурил. Выпустив в воздух облачко сизого дыма, Пип, улыбнувшись, спросил Викторию:
- Слушай, все время хотел тебя спросить… Каково это – быть вампиром? Не с точки зрения остальных людей, а с твоей собственной.Мне надоело слушать одно и то же: «вечная жизнь, неимоверная сила, реакция…» и тому подобную чушь. Так как? Поделишься ощущениями? – Пип вновь затянулся и продолжил. – Если не хочешь, не говори. Это твое дело, ведь так?

- Не за что, девчушка. За правду не благодарят. – в свою очередь, улыбнулся Бернадотте.Слова Виктории о том, что ей не нравится быть вампиром, вызвали у наемника лишь недоуменную гримасу.
- А что здесь может не нравиться? Ты вечно останешься столь же молодой, красивой, соблазнительной… разве не об этом мечтает каждая женщина? – про себя Пип добавил, что для некоторых это становится смыслом жизни, однако есть и исключения… Скорее всего, Виктория как раз и принадлежала к этим исключениям, но стоило хотя бы убедиться в этом.
- Не забивай себе голову всякой чушью. Ты есть, независимо от того, кто ты – вампир или человек, мужчина или женщина – главное, ты есть здесь и сейчас. Что будет завра – неизвестно, да и будет ли оно, это самое «завтра»? – на лице наемника заиграла грустная улыбка.

- Хм… в этом ты права. С учетом милой привычки твоего хозяина вылезать из различных щелей, откуда его не ждешь, с ним действительно сложно соскучиться… Да и с леди Интегрой тоже. От одного ее визга «АЛУКАРД!» уже уши закладывает… Как уж тут соскучишься. – Пип улыбался все шире и шире, однако это отнюдь не означало, что все им сказанное – очередная шутка. Он был почти на сто процентов серьезен, особенно в случае с Интегрой – Бернадотте случилось оказаться рядом с кабинетом начальницы как раз в тот момент, когда та звала своего самого главного и самого странного подчиненного. И этого ультразвукового визга наемник долго еще не мог забыть…